Только пепел знает, что значит сгореть дотла....
09.07.2012 в 14:51
Пишет Deacon.:09.07.2012 в 12:22
Пишет Vellary:Wolf's Rain
Высохла земля, впитала свинец и кровь, умирающий мир натужно, с трудом вдыхает. И выходят из города четверо дураков, верящих, что однажды дойдут до рая. Город, дымом отравленный, щурится слабо вслед, словно наводя прицел в позвоночник: ведь идут дураки, идут себе на рассвет, тени то ли человечьи, а то ли волчьи.
Плохо видно, солнце в рыжем угаре. Вот он, первый, - звенит натянутой тетивой. А второй бандит, а третий – хороший парень, а четвёртый – мальчишка с растрёпанной головой. Город выдыхает и становится как-то меньше, город точно знает, что рая на свете нет, засыпает снова – больной, большой, неизменчивый – а они идут, дураки, идут на рассвет.
А они идут, и ветер горчит и стынет, а они идут, и смерть за ними идёт. От случайной пули на высохшей злой равнине упадёт мальчишка, зажав руками живот. У подножья скалы навсегда останется третий. Умирающий мир глотает последние дни. И второй напоследок оскалится в морду смерти, оттолкнув последнего – мол, иди.
...Ты послушай землю – иногда она напевает, что наш мир родился, когда предыдущий сгинул, что вошли в него чьи-то дыханье и кровь живая, те, что сделали человека из комьев глины.
Только если шепнуть, если тихо спросить – а чьи? –
то она молчит.
©
URL записиВысохла земля, впитала свинец и кровь, умирающий мир натужно, с трудом вдыхает. И выходят из города четверо дураков, верящих, что однажды дойдут до рая. Город, дымом отравленный, щурится слабо вслед, словно наводя прицел в позвоночник: ведь идут дураки, идут себе на рассвет, тени то ли человечьи, а то ли волчьи.
Плохо видно, солнце в рыжем угаре. Вот он, первый, - звенит натянутой тетивой. А второй бандит, а третий – хороший парень, а четвёртый – мальчишка с растрёпанной головой. Город выдыхает и становится как-то меньше, город точно знает, что рая на свете нет, засыпает снова – больной, большой, неизменчивый – а они идут, дураки, идут на рассвет.
А они идут, и ветер горчит и стынет, а они идут, и смерть за ними идёт. От случайной пули на высохшей злой равнине упадёт мальчишка, зажав руками живот. У подножья скалы навсегда останется третий. Умирающий мир глотает последние дни. И второй напоследок оскалится в морду смерти, оттолкнув последнего – мол, иди.
...Ты послушай землю – иногда она напевает, что наш мир родился, когда предыдущий сгинул, что вошли в него чьи-то дыханье и кровь живая, те, что сделали человека из комьев глины.
Только если шепнуть, если тихо спросить – а чьи? –
то она молчит.
©
